Эксперименты того же Кеннона показали, что эмоциональные переживания безусловно связаны с определенными соматическими изменениями, как это особенно отмечал Джеймс. Но природа этих изменений оказалась, прежде всего, гуморальной; выяснилось, что они связаны с активностью желез внутренней секреции, в частности надпочечной железы. Кеннон вызывал у экспериментального животного, кошки, интенсивное эмоциональное состояние — гнев, со всеми характерными для этого состояния специфическими телесными проявлениями. Во всех этих случаях исследование подтверждало увеличение выделения сахара, что указывало на гиперсекрецию гормона надпочечной железы — адреналина. Примечательно, что то же самое явление имело место и тогда, когда вместо гнева вызывалась эмоция страха — кошку помещали вблизи от собаки.
Таким образом, в случае интенсивных эмоций гнева и страха в организме происходит усиленная секреция адреналина.
Какое взаимоотношение существует между этим гуморальным феноменом и теми висцеральными и вазомоторными процессами, которые, согласно периферической теории Джеймса—Ланге, составляют сущность эмоций? Опыты Маранона дают исчерпывающий ответ на этот вопрос. В результате введения человеку инъекции адреналина Маранон получил все те висцеральные явления, которые обычно сопутствуют эмоциональным переживаниям страха и гнева. Испытуемый всем своим обликом походил на испуганного или разгневанного человека — учащенное сердцебиение, стоящие дыбом волосы, бледность, дрожь...
Следовательно, можно сказать, что висцеральные и вазомоторные процессы, сопутствующие эмоциональным переживаниям, имеют гуморальную основу. Как бы получается, что сущность указанных эмоциональных реакций действительно состоит в секреции гормона надпочечной железы, адреналина, что подтверждает, пусть даже косвенно, основную мысль теории Джеймса.
Однако из тех же опытов Маранона очевидно, что это не так: секреция адреналина и возникшие на этой почве висцеральные процессы ни в коем случае не могут считаться сущностью эмоций. Дело в том, что, во-первых, испытуемые Ма-ранона, у которых в результате инъекции адреналина были вызваны все телесные проявления эмоции, не чувствовали никакой эмоции; и во-вторых, эти висцеральные процессы оказались идентичными как во время страха, так и гнева, то есть в случае совершенно различных эмоциональных переживаний.
Очевидно, что основу эмоций следует искать в ином. Можно считать доказанным, что эмоция не представляет собой явление периферического происхождения. Но это отнюдь не означает, что периферические процессы — висцеральные и вазомоторные реакции не имеют никакого значения для эмоций, что это — просто случайные явления, сопутствующие нашему переживанию, но не оказывающие на него какого-либо воздействия. Сегодня считается бесспорным, что они участвуют в процессе становления эмоции, усиливают ее и придают определенность; по словам Рубинштейна, висцеральные и вазомоторные реакции являются «добавочными факторами» эмоциональных процессов. По наблюдению Лемона, эмоция вне телесных симптомов имеет характер не настоящего, а представленного переживания. По Шер-рингтону, специфическое обморочное ощущение, возникающее у человека во время страха, входит в состав самого эмоционального переживания в качестве его необходимого компонента.
Таким образом, участие вегетативной нервной системы и эндокринного аппарата в генезисе эмоциональных переживаний сомнений не вызывает. Но бесспорно и то, что только этого недостаточно. Возникновение эмоционального переживания человека без участия центральной нервной системы совершенно непредставимо. Эта мысль находит все большее распространение в современной физиологии, и сегодня можно считать доказанным, что эмоциональное переживание человека действительно представляет собой факт центрального происхождения, основано на процессах, протекающих в головном мозге. Спорным скорее является то, какой именно участок мозга должен быть признан центром эмоциональных переживаний.
По мнению большинства исследователей, особенную роль в этом случае должен играть зрительный бугор. С этой стороны очень иллюстративен случай, описанный Хедом: один его больной совершенно не выносил музыку, если она звучала с правой стороны, и был к ней полностью равнодушен, если она звучала слева. У пациента обнаружилось одностороннее нарушение зрительного бугра; по всей вероятности, именно по этой причине одна и та же мелодия вызывала различные эмоциональные переживания.
Однако выяснилось, что наряду со зрительным бугром в регуляции эмоциональных переживаний участвует и кора головного мозга: эмоция представляет собой продукт взаимодействия коры и зрительного бугра. Именно поэтому нарушение связи между корой и зрительным бугром оказывает особенно заметное влияние именно на эмоциональные переживания.
Главная страница --> 