Глава восьмая Психология мышления. Мышление 1. Восприятие и мышление

Ощущение, восприятие, представление и мышление представляют собой познавательные процессы. Следовательно, каждый из них служит отражению действительности, и в этом плане между ними существенной разницы нет. Различие состоит лишь в том, какую сторону действительности отражает каждый из них. Обычно отмечается, что ощущение и восприятие дают непосредственное отражение предметов, явлений и их качеств; представление служит этой цели, но только применительно не к актуальным, а действующим в прошлом объектам. Следовательно, подразумевается, что все эти три функции по своему содержанию в сущности служат по сути одному и тому же делу, создавая возможность непосредственного отражения предметов, явлений и их качеств.

Однако действительность отнюдь не исчерпывается только предметами и явлениями. Она содержит также многообразные связи, отношения и соотношения, существующие между этими предметами и явлениями. Поэтому несомненно, что без отражения этих последних говорить о правильном и полном познании действительности невозможно. Именно эту задачу, то есть отражение соотношений, и возлагают обычно на мышление. Соответственно, определение данного понятия выглядит следующим образом: мышление является отражением объективного мира в его связях и отношениях, а восприятие представляет собой отражение предметов и процессов.

Однако подобное разобщение восприятия и мышления неоправданно. Неправомерно думать, что живому существу для отражения предметов дана одна функция, а для отражения существующих между ними отношений — другая. Хотя мышление справедливо считается специфической особенностью человека, однако это, конечно, отнюдь не означает, что мы постоянно размышляем. Зачастую наше поведение протекает вне участия мышления. В нашей повседневной жизни такое случается сплошь и рядом. Там, где нужно решать привычные задачи, мышление излишне; нам для этого вполне хватает наших навыков. Однако это вовсе не означает, что в таких случаях наше поведение протекает без учета существующих во внешней среде связей и отношений. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к совсем простому примеру. Скажем, вот сейчас, когда я пишу эти строки, мне понадобилась красная чернильница, стоящая на моем письменном столе слева от черной чернильницы. Достаточно окинуть взором стол, и рука по мере надобности протянется именно влево — в направлении красной чернильницы, а не вправо — к черной чернильнице. Кроме того, черная чернильница находится ближе, а красная — дальше. Примечательно, что когда мне нужна красная чернильница, я изначально же протягиваю к ней руку с более сильным импульсом, чем в направлении черной чернильницы. Как видим, движение моей руки в данном случае предопределено именно соотношением: в одном случае это вправо—влево, в другом — дальше—ближе; чернильница, лежащая справа, вызывает движение руки вправо, а более дальний предмет определяет более сильный импульс движения.

Разумеется, ни в одном из отмеченных случаев выполнение целесообразных движений не требует специального размышления и осмысления. Бесспорно, что в данном случае установление соотношений, лежащих в основе целесообразных движений, не требует вмешательства мышления. Так откуда же они берутся?

По-видимому, переживание соотношений не должно быть функцией только лишь мышления. Приведенный нами пример с очевидностью показывает, что относительная близость или отдаленность чернильницы, как и ее нахождение справа или слева, дано вместе с переживанием этой чернильницы, ведь красную чернильницу я воспринимаю как находящуюся слева и дальше, а не просто как чернильницу как таковую. Несомненно, что в данном случае источником переживания соотношения следует считать восприятие.

В психологической литературе проблема переживания соотношений стоит давно, являясь одним из наиболее спорных вопросов. Одни исследователи допускают возможность восприятия соотношений, другие же считают это невозможным, полагая, что постичь взаимоотношения можно лишь с помощью мышления. Для этих последних постижение отношений всегда представляет собой продукт мышления, тогда как для сторонников первой точки зрения взаимоотношения могут быть даны и при восприятии.

В пользу этого последнего соображения наиболее веские доводы приводит А. Брунсвиг. Он показал, что о невозможности непосредственного восприятия отношений можно говорить лишь в том случае, если мы заранее уверены в том, что на нас воздействуют только лишь раздражители, соответствующие ощущению, а не отношения, существующие между самими предметами. Как писал Брунсвиг, «когда я смотрю на два цветных пятна или две линии различной длины, то испытываю некое состояние, которое можно охарактеризовать следующим образом: я непосредственно вижу, что цвета похожи или что из двух линий А длиннее, чем В; и это непосредственное видение безусловно следует считать восприятием, пусть не чувственным восприятием, но все-таки восприятием, то есть непосредственным постижением объекта».

Таким образом, восприятие соотношения (А длиннее, чем В) в данном случае сомнений не вызывает.

Разумеется, подобные случаи непосредственного переживания соотношений может подтвердить каждый из нас. А то обстоятельство, что в западной психологии, невзирая на это, мнение о невозможности восприятия соотношений достаточно широко распространено, объясняется тем, что они продолжают стоять на идеалистической позиции. И действительно, изначально подразумевая, что соотношения существуют не объективно, а представляют собой лишь формы нашего познания, привнесенные нами — как считал, например, Кант — тогда очевидно, что восприятие соотношений следует признать невозможным. Однако для нас очевидно, что соотношения пущи самим явлениям и предметам объективной действительности. Следовательно, было бы весьма удивительно, если человек имел прямую связь только с предметами и явлениями объективной действительности, а с существующими между ними соотношениями — нет. Для нас бесспорно, что восприятие дает отражение объективной действительности, включая, соответственно, и существующие соотношения.

Таким образом, неправомерно считать, что различие между мышлением и восприятием состоит в том, что с помощью первого происходит отражение отношений, тогда как второе такой способности лишено.

Между восприятием и мышлением в содержательном плане существенного различия нет вообще. Поэтому неправильно также полагать, что отражение предметов и явлений объективной действительности представляет дело лишь восприятия и представления, а мышления это не касается вообще. Нет, мышление также может постигать предметы и явления, ведь научное мышление неоднократно предсказывало существование явлений, которые лишь после этого становились фактами, то есть явлениями, доступными восприятию.

Итак, отражать предметы и соотношения объективной реальности может и мышление, и восприятие. Однако это отнюдь не означает, что между этими двумя путями познания нет никакой разницы. Разница между ними безусловно есть. Но в чем именно она состоит?