Наряду с этим зримый путь развития проходит и вторая активная форма памяти — воспоминание, или историческая память. Следует отметить, что она представляет собой особенно сложную форму памяти — особенно вследствие того, что подразумевает как объективацию собственного переживания и, стало быть, осознание
Я, так и, наряду с этим, ориентацию на прошлое, темпорализацию. Поэтому заведомо можно предположить, что она развивается у человека особенно поздно.
С каких лет у ребенка появляются воспоминания? Для ответа на данный вопрос чаще всего обращаются к изучению первого воспоминания детства. Подобные воспоминания собраны многими авторами; общий вывод, следующий из данного материала, заключается в том, что нельзя говорить о воспоминании раньше двухлетнего возраста. В общем, дата первого воспоминания колеблется между двумя и четырьмя годами. И зачастую очень трудно различить, с чем на самом деле имеешь дело — с воспоминанием настоящим или услышанным субъектом от других.
Разумеется, нельзя сказать, что мое нынешнее самое раннее воспоминание действительно является самым ранним воспоминанием. Разумеется, у нас могло быть и какое-то более раннее воспоминание, чем это «первое», однако запоминаем мы только воспоминание последующего времени. То, что это и вправду так, особенно хорошо видно из материала, использованного Блонским (1929). В соответствии с данными, собранными среди взрослых лиц, чаще всего первое воспоминание касается 5-летнего возраста (28%), тогда как по материалам детей 11 — 12 лет — 3-летнего возраста. Собрав эти воспоминания среди детей шести-семилетнего возраста, мы, возможно, получили бы другие даты.
Однако эти воспоминания имеют большое значение и в том отношении, что это — единственный материал, позволяющий говорить о переживаемой, качественной стороне тогдашней исторической памяти. Однако для этого следует обратиться не только к материалу первого воспоминания, а к ранним воспоминаниям вообще, то есть важно не только первое воспоминание, но и последующие — второе, третье, четвертое.
Обратившись к собственным воспоминаниям самого раннего детства, мы легко убедимся, что они переживаются как совершенно изолированные факты, никак не связанные друг с другом; временная связь отсутствует, они не соотносятся с различными точками одной непрерывной линии — одно раньше, а другое позже, на более или менее определенном расстоянии друг от друга. Нет, наши первые воспоминания остались в нашей памяти в виде изолированных фактов, одинаково отмеченных индексом отдаленного и совершенно неопределенного прошлого. «Однажды со мной случилось то-то и то-то; как-то раз я видел то-то и то-то», — так могли бы мы выразить свои давние переживания.
Данное наблюдение позволяет думать, что воспоминания ребенка в течение первых лет жизни имеют именно такой характер. Выше, говоря о переживании времени, мы увидели, что прошлое ребенка представляет собой нерасчлененное, диффузное, туманное, лишенное перспективы «пространство». Следовательно, события не размещены в нем в определенном месте, друг за другом, то есть не отдалены друг от друга определенным расстоянием, а почти вместе разбросаны в данной диффузной области, одни — раньше, другие — позже, однако, когда именно, об этом вопрос даже не встает.
Ребенка прошлое не интересует: «Прошлое — уже завершенное дело. В нем нет ничего, чего можно было бы хотеть, ожидать, на что можно было бы надеяться. Его можно лишь подтвердить. Ребенок — не летописец. Он — существо желаний, чувств и действия. Он скорее смотрит в будущее, а мечты в связи с прошлым ему чужды» (Делакруа).
Воспоминания о прошлом не распределены один за другим, не соотносятся с определенным отрезком времени, лишены темпорализации по той простой причине, что само это прошлое представляет собой диффузный, бесперспективный разброс.
Здесь нет выраженных точек, рубежей, отделяющих один период времени от другого; отсутствие временных периодов обусловлено тем, что, как отмечалось выше, эти рубежи, эти выраженные точки и периоды создаются в увязке с всеобщими, исторически значимыми фактами социальной жизни. Детям же все это еще чуждо.
Как появляются эти фрагментальные, плохо темпорализированные воспоминания раннего детства? Думается, совершенно случайно, под воздействием какого-либо стимула, ассоциативно — прежде всего в связи с каким-либо актуальным восприятием, а далее, возможно, и некоторыми представлениями. Ребенок видит что-то, и это напоминает ему прошлое.
Приблизительно с семилетнего возраста положение меняется, и воспоминания ребенка раскладываются вдоль одной непрерывной линии, соединяясь в одну хронологическую серию. Это означает, что лишь с этой поры можно говорить о настоящей исторической памяти. Следовательно, до сих пор воспоминания ребенка представляли собой ступень преисторической, так сказать, памяти.
Данному изменению особенно способствует тот факт, что ребенок в школе становится участником коллективной жизни, важные события которой дают возможность темпорализации субъективных воспоминаний. Именно по этой причине переживание непрерывной последовательности своего прошлого более пуще людям, которые провели эти годы в школе. Особое значение имеет и то, что именно в это время ребенок, как мы уже знаем, привыкает к произвольному использованию памяти, ведь иначе говорить об исторической памяти очень трудно.
Главная страница --> 