До сих пор мы говорили о восприятии так, будто бы существует лишь единственная его форма. На самом деле формы рецепторных взаимоотношений с действительностью многообразны — одни проще, другие сложнее. То, к какой из этих форм обращается живое существо, зависит, с одной стороны, от уровня его актуального развития, а с другой — от формы поведения, при осуществлении которой ему приходится устанавливать перцептивное отношение с действительностью. Таким образом, и в жизни существа, стоящего на высшей ступени развития, — человека бывают случаи, когда он обращается к наиболее простым формам восприятия, поскольку формы отношения с действительностью, то есть практика, могут быть такими, что его удовлетворят и подобные простейшие виды восприятия.
К наиболее примитивным формам восприятия можно отнести те случаи, когда воздействие внешних раздражителей вызывает простой отклик в нашей психике, когда переживается лишь существование внешнего раздражения; что же касается сущности, природы этого раздражения, это остается совершенно неизвестным. Подобные переживания особенно часты тогда, когда сущность внешней действительности не имеет для нас значения, когда она нас не интересует, когда наше воздействие на действительность совершенно не зависит от нас и определяется самим раздражителем. Крайней формой подобного взаимоотношения с действительностью можно считать сон. Во сне прекращена всякая практическая связь с действительностью — мы совершенно не собираемся воздействовать на нее. Но это обстоятельство, конечно, не мешает самим раздражителям продолжать воздействовать на нас. Обыч-
но мы не чувствуем этого воздействия, оно остается в границах физиологии. Однако бывают случаи, когда какой-либо сильный раздражитель, скажем громкий звук, будит нас. Предположим, что в комнате что-то упало, и сильный шум разбудил нас. Случается, что мы даже не знаем, что именно разбудило нас, но в ушах как будто что-то звенит — складывается впечатление, что след шума как бы продолжает действовать, и мы вдруг догадываемся, что нас разбудил шум.
В данном случае одновременно приведены примеры двух ступеней восприятия: первая, простейшая форма, когда «в ушах что-то раздается, шумит», как будто этот «шум» является нашим состоянием, а не чем-то, существующим вне нас. Именно это представляет собой ту простейшую форму переживания внешней действительности, для описания которой мы и обратились к данному примеру.
Аналогичное переживание в свое время было описано нами под названием «ощущения»2, а затем Хайнц Вернер попытался осуществить экспериментальный анализ примерно такого же переживания. Возможно, что и Штерн подразумевает явление этой же категории, отмечая, что «ощущение в этом случае представляет собой целостный резонанс личности в ответ на раздражитель». Целостный резонанс здесь не совсем точно выражает явление, о котором идет речь, поскольку оно представляет собой достаточно четкое переживание, возникающее на фоне целостного состояния и все еще переживаемое как бы состоянием субъекта.
Подобное переживание возникает не только у внезапно проснувшегося человека. В общем можно сказать, что при прекращении практической связи между нами и действительностью всегда создаются условия для возникновения подобных переживаний; например, в случае сильной усталости или заметного снижения внимания.
Надо полагать, что нет ничего невозможного в том, чтобы в некоторых случаях эта простейшая форма восприятия — это, так сказать, ощущенческое восприятие — оказалась совершенно достаточной с точки зрения нужд практического взаимодействия с действительностью. Подразумеваем случаи, когда внешний раздражитель лишь выполняет роль сигнала, за которым следует та или иная реакция. Вероятно, особенно часто подобные случаи встречаются в практике потребления, где связь между раздражителем и реакцией зачастую носит сугубо рефлекторный характер.
Главная страница --> 