В какой мере словесные символы тесно сочетаются с соответствующими внешними впечатлениями или органическими раздражениями, легко доказывается при том пассивном состоянии и подавлении личности, которое известно под названием гипноза.
В своей работе «Объективные признаки внушений, производимых в гипнозе» я показал, что внушение, т. е. оживление у испытуемого или прививание ему путем слова соответствующего внешнего или внутреннего раздражения, вызывает ту самую мимику, которая является результатом этого раздражения.
Равным образом изменение в дыхании и сердцебиении под влиянием словесного внушения соответствует тем самым изменениям, которые проис ходят под влиянием действительных раздражений. Даже внушение испытывать «боль» от давления тупым концом булавки вызывает ясную гримасу лица и расширение зрачков, Как и действительное «болевое» раздражение . Этот факт представляется возможным понять, если мы допустим, что благодаря внушению здесь происходит тесное сочетание простого механического раздражения от давления концом булавки со следом от «болевого» раздражения, благодаря чему уже" влияние простого давления тупым концом булавки, оживляя след «болевого» раздражения, вызывает эффект, аналогичный действию самого «болевого» раздражения..
С другой стороны, в одном случае при внушении цветной иллюзии сомнамбуле, находившейся в глубоком гипнозе, мне удалось получить вторичную дополнительную иллюзию в виде цветной индукции.
Так же и при позднейших исследованиях в нашей лаборатории (д-р Срезневский) оказалось, что после внушенной цветной иллюзии обнаруживается последовательное цветное пятно, являющееся вторичной иллюзией подобного же рода, как и первоначальная. При этом в немногих случаях обнаруживались также и явления цветной индукции вслед за внушенной иллюзией, а в одном случае в последовательном изображении можно было наблюдать явления цветных фаз и цветных контрастов.
Очевидно, что и к этим случаям применимо то же самое объяснение, как и к предыдущим случаям.
Другие, не менее поразительные факты из области гипноза, как, например, появление внушенной сыпи и т. п., должны получить объяснение с той же точки зрения.
С другой стороны, при внушении аналгезии в моем случае нельзя было вызвать ясной реакции зрачка на «болевое» раздражение, а в исследованиях, произведенных мною совместно с д-ром Нарбутом , оказалось, что при внушенной анестезии «болевое» раздражение не сопровождается и такими изменениями со стороны дыхания и деятельности сердца, которые обычно вызываются подобными раздражениями при нормальных условиях.
Наоборот, при внушенной гиперестезии кожные раздражения даже незначительной силы вызывали крайне резкие изменения в пульсе и дыхании.
В этих случаях мы можем допустить, что при внушенной аналгезии воспроизведение состояния «безболезненности» подавляет эффект
«болевого» раздражения, тогда как при внушенной гиперестезии влияние слабого раздражения при сочетании со следами от повышенной чувствительности вызывает тот же эффект на дыхание и сердечную деятельности как «болевое» раздражение.
Словом, внушение благодаря сочетательной деятельности центров вызывает весь тот комплекс изменений, который следует за действительными раздражениями.
Между прочим, значение словесного внушения может быть исследовано экспериментально на работах с сочетательными рефлексами, причем вместо применяемых безразличных раздражителей могут быть взяты соответствующие раздражители в виде словесных символов.
Во всяком случае, приведенные данные свидетельствуют, что действие словесного внушения, как и действие слов вообще, по отношению к внешним реакциям организма основано также на репродуктивно-сочетательной деятельности, как и другие явления в сфере сочетательных рефлексов, о которых речь была выше.
Если, однако, в нормальном состоянии словесный символ не вызывает реакций той же силы, как в гипнозе, то это объясняется, очевидно, тем, что в бодрствующем состоянии обычно выступают явления задержки.
Если мы хотим исследовать количество и разнообразие символических сочетаний, то равным образом должны прибегать к записи произносимых слов после данного экспериментатором слова в форме звука или письменного, или печатного его изображения.
Как показывает опыт, количество и до известной степени качество сочетаний находятся в зависимости от исходного символического знака и от индивидуальных условий, заключающихся в окружающей обстановке и воспитании. При этом символы благоприятно действующих на организм воздействий вызывают сочетания быстрее и притом более разнообразные, нежели символы неблагоприятных воздействий.
Так как выше уже были приведены исследования, относящиеся к словесным сочетаниям, то здесь нет надобности вторично возращаться к этому вопросу.
Главная страница --> 