Внутренние реакции, о которых речь шла выше и которые возникают как на основании самостоятельных органических раздражений, так и под влиянием разнообразных внешних раздражений, не проходят быстро по прекращении раздражений, которые их обусловливают, а, напротив того, в виде более слабых проявлений остаются на более или менее продолжительное время, характеризуясь соответствующими изменениями в сердечно-сосудистой системе, в дыхании и в обмене веществ. Сами по себе эти изменения, как и реакции их возбудившие, по своему характеру являются двух родов: стеническими и астеническими.
И те и другие в общей своей совокупности отражаются известным образом на самых разнообразных нервно-психических процессах, служа причиной тех своеобразных особенностей в деятельности нервно-психической сферы, которые могут быть названы аффективными состояниями
Таким образом, внешние раздражения, вызывая стеническую или астеническую реакцию со стороны внутренних органов, отражаются соответственным образом I - на деятельности нервно-психической, сферы.
С другой стороны, независимо от непосредственного влияния внешних раздражений в организме, как мы уже знаем, происходят внутренние реакции под влиянием тех или иных органических раздражений,— реакции, которые лежат в основе аффективных самостоятельных указаний общего тона, или настроения '.
Наконец, и сочетательная деятельность невропсихики отражается известным образом на деятельности внутренних органов вообще и в частности на сердцебиении, сосудах и дыхании, благодаря чему репродуктивная и сочетательная деятельность нервных центров, возбуждая те или другие внутренние реакции, также вызывает соответствующие аффективные состояния.
Более резкие колебания общего тона, или настроений, могут быть названы аффектами, или эмоциями.
Как настроение, так и аффекты могут быть положительными, или стеническими, и отрицательными, или астеническими. Помимо этих двух категорий, можно различать еще спокойный общий тон или настроение и смешанные аффекты.
Помимо того, различают еще специальные формы аффектов, связанных, например, с благоприятным влиянием зрительных и слуховых впечатлений, возбуждающих ряд тех или других сочетаний, что известно под названием эстетических эмоций или аффектов; далее следует иметь в виду аффекты, связанные с положительным влиянием социальных отношений и известные под названием этических эмоций или аффектов и др.
С самого начала мы займемся настроением.
Как было сказано, положительное настроение возникает под влиянием стенических изменений внутренних органов, тогда как отрицательный тон обусловливается астеническими реакциями со стороны внутренних органов.
В свою очередь, стеническая общая реакция всегда сопровождается деятельным состоянием организма и, следовательно, заключает в себе все условия к активному отношению организма к окружающему миру, которое и проявляется при подходящих внешних раздражениях, тогда как астеническая реакция сопровождается подавленностью невропсихики вообще и двигательной сферы в частности, а если эта подавленность нарушается ВЕ1еишими раздражениями, то возникает стремление к устранению этих воздействий, иначе говоря, возбуждаются оборонительные движения.
Для выяснения характера изменений, сопровождающих тот или другой нервно-психический тон, обусловленный сочетательной деятельностью нервной системы, в литературе уже имеется целый ряд исследований, из которых мы можем воспользоваться, однако, не всеми.
Дело в том, что большинство авторов, занимавшихся исследованием внутренних изменений, сопровождающих те или другие изменения нервно-психического тона, довольствовалось чисто субъективными признаками тех состояний, которые могут быть подведены под понятие общего тона, иначе говоря, пользовались исключительно субъективным критерием в изменениях тона, вследствие чего и результаты их представляются в значительной мере противоречивыми. К таким исследованиям относятся, например, исследования Brahn ' a и Gent ' a , вследствие чего мы считаем излишним приводить здесь их результаты .
Указанными недостатками, мне кажется, в известной мере страдает и работа Minnemann ' a , который не нашел при естественных изменениях общего тона каких-либо характерных изменений со стороны пульса и дыхания .
Нужно вообще заметить, что в литературе по данному вопросу мы встречаемся обыкновенно с терминами субъективной психологии, а потому в нижеследующем изложении мы постараемся везде, где это возможно, заменить их терминами объективного характера, имея в виду, что положительному общему тону в субъективной психологии соответствует так называемое приятное самочувствие, иначе — чувство удовлетворения, а отрицательному общему тону соответствует неприятное самочувствие или чувство неудовлетворения.
По опытам Mentz ' a отрицательный тон вызывал укорочение пульсовой кривой, положительный тон, наоборот,— удлинение .
Martius вызывал у испытуемых изменение тона путем чтения про себя стихотворений и репродукцией бывшего переживания ими каких-либо тяжелых обстоятельств.
При изменениях тона положительного характера Martius не нашел постоянства в результатах, которые давали бы возможность отличать одно состояние от другого. Замедление пульса при положительном тоне встречается реже ускорения. При изменениях тона, обусловленных теми или другими внешними влияниями, получилось удлинение пульса ?.
По Гиршу, при отрицательном тоне появляется ускорение пульса с уменьшением его высоты; объем конечности уменьшается, хотя случается наблюдать и обратное. Дыхание становится более быстрым и делается неправильным. При положительном тоне пульс большею частью замедляется, хотя может наблюдаться и ускорение; при этом и высота пульса становится выше; объем же конечности увеличивается, но случается и обратное явление. Дыхание было неправильным и замедленным, хотя оно могло изменяться и вследствие побочных условий .
Zoneff и Meumann в своих опытах убедились, что дыхание представляет собою особенно чувствительный реагент для всех изменений нервно-психической сферы . Оказалось, что при положительном тоне дыхание уплощается и учащается, пульсовые же волны удлиняются, при отрицательном тоне дыхание углубляется и замедляется, тогда как пульс ускоряется.
Kiesow с помощью сфигмоманометра Mosso изучал колебания кровяного давления в пальцах руки при различных нервно-психических состояниях и, между прочим, при аффектах; В результате исследования он убедился, что собственно не сама нервно-психическая деятельность и не сосредоточение и не впечатление приводят к изменению кровяного давления, а общий тон, которым они сопровождаются. Иначе говоря, когда сочетательные процессы сопровождаются тем или другим общим тоном, они возбуждают изменения со стороны внутренних органов, в противном случае этих изменений не наблюдают .
Из вышеизложенного, как и из других работ, явствует, что в отношении изменений пульса, объемной кривой, сосудистого давления и дыхания при разных изменениях общего тона не существует еще полного согласия между авторами.
Многие признают, что положительный тон сопровождается замедлением и усилением пульсовой волны, отрицательный же тон сопровождается ускорением и ослаблением пульсовой волны ( P . Mentz , Brahn , Berger , Wundt , Zoneff и Meumann , Lehmann i и др.). Другие авторы, однако, получили при положительном тоне ускорение пульса ( Gent ) или неодинаковые результаты, т. е. то ускорение, то замедление (Гирш, Martuz и Minnemann ) .
В общем, однако, можно, по-видимому, признать, что положительный тон сопровождается более частым и нередко в то же время более сильным пульсом (повышение кривой), отрицательный же тон сопровождается частым и нередко более слабым пульсом (понижение кривой). Также и сосудистая система претерпевает известные изменения при положительном тоне, большею частью характеризующиеся расширением сосудов, при отрицательном же тоне большею частью — сужением сосудов.
Что касается дыхания, то оно при положительном тоне обыкновенно учащается и становится нередко глубже; при отрицательном тоне также учащается и делается нередко неправильным или становится более поверхностным.
Вышеуказанные, не вполне согласные, результаты говорят убедительно в пользу того, что изменения со стороны внутренних органов не составляют первоосновы общего нервно-психического тона или эмоций. Мы склонны поэтому думать, что сущность нервно-психического тона, а следовательно, и аффектов вопреки Ланге ничуть не заключаются в изменении функций сердечно-сосудистой системы. В пользу этого говорит., между прочим, и тот факт, что по исследованиям, произведенным в нашей лаборатории (д-р Срезневский), изменения со стороны нервно-психической сферы при испуге начинаются прежде, чем обнаружатся первые изменения со стороны сердца и сосудов.
Мы думаем поэтому, что общий нервно-психический тон должен представлять собою главным образом выражение тех или иных условий кровообращения и питания мозга, причем благоприятные условия в этом отношении должны соответствовать положительному нервно-психическому тону, тогда как неблагоприятные условия питания и кровообращения мозга должны соответствовать отрицательному нервно-психическому тону.
Отсюда очевидно, что в оценке явлений, соответствующих общему нервно-психическому тону, должна быть принимаема во внимание общая совокупность изменений кровообращения и питания мозга. Таким образом, изменения пульса и дыхания в отдельности могут представлять иногда неодинаковые изменения в зависимости от общего давления крови и других условий, и тем не менее, если они не нарушают общего благоприятного для питания мозга характера кровообращения, они могут наблюдаться при одном и том же положительном нервно-психическом тоне. То же самое mutata mutaudum должно относиться и к отрицательному нервно-психическому тону.
Уже выше была речь о том, что под названием аффектов или эмоций понимаются более резкие колебания нервно-психического тона, обусловленные непосредственными впечатлениями или следами бывших ранее раздражений. Отсюда очевидно, что эмоции должны сопровождаться еще в большей мере внутренними реакциями, нежели общий нервно-психический тон. И действительно, целый ряд экспериментальных исследований не оставляет в этом ни малейшего сомнения.
Так, Claude Bernard наблюдал под влиянием «радости» первоначальную задержку сердца, после которой начинается усиленное сердцебиение, способствующее большему приливу крови к мозгу.
Mosso нашел, что всякие аффекты, даже очень слабые, сопровождаются расширением сосудов мозговой коры и сужением сосудов конечностей. Между прочим, этот факт демонстративно может быть показан на так называемых весах Mosso , причем оказывается, что уже малейшего аффекта
или волнения достаточно, чтобы кровь у лежащего на весах человека устремилась к голове, вследствие чего головная часть весов начинает опускаться .
В работе о «страхе» он указывает, что боль и страх производят более резкие изменения, когда они оказываются неожиданными; при подготовке же и при медленных влияниях реакция вообще представляется значительно слабее.
В своих позднейших работах Моссо допускает и возможность в известных случаях совпадения расширения сосудов конечности с расширением сосудов мозга, управляемых своими вазомоторными центрами . Вместе с тем сердцебиение при эмоциях ускоряется. Дыхание становится глубже и учащается.
По Fere , приятные эмоции поднимали пульс, угнетающие — его ослабляли иногда до полного исчезновения на кривой; страх вызывал резкое временное падение объема руки. Еще резче при эмоциях изменялось дыхание. Положительные эмоции с выражением радости вызывали дыхание с экспираторным типом (характерным для смеха). Даже освещение различными цветами вызывало усиление дыхания при красном цвете и понижение и замедление его при голубом.
Для возбуждения эмоций Mentz пользовался просто тем, что давал испытуемому на листе бумаги ряд нумерованных названий аффективных состояний и просил его остановить выбор на более подходящей для него в данное время эмоции, называя ее номер. При аффектах, по Mentz ' y , происходила смена коротких и длинных пульсовых волн. Дыхание вместе с аффектом углублялось и изменялся уровень дыхания, но строгой закономерности для различных аффектов ему установить не удалось .
Lehmann произвел подробные наблюдения над пульсом, объемом конечности и дыханием при спокойном состоянии при положительном и отрицательном тоне («удовольствии и страхе» ), при аффекте и проч. При отрицательном тоне («неудовольствии») отмечалось уменьшение объема конечности, а также высоты и длины пульса, дыхание обнаруживало остановки^ после чего наступали глубокие дыхательные волны, а затем дыхание представлялось на некоторое время неравномерным .
Удовольствие характеризовалось удлинением пульса и повышением его, объем конечности сначала уменьшается, затем повышается.
При положительных аффективных состояниях, при «радости», большинством авторов наблюдалось обыкновенно ускорение пульса, как и при отрицательных аффективных состояниях, например, «неудовольствии» ( Mentz , Gent , Minnemann ), но у Minnemann ' a в одних случаях получалось ускорение, в других — замедление пульса.
Binet и Courtier , исследуя влияние аффектов на сердце, пульс и дыхание при внезапном раздражении, нашли: 1) быстрый и глубокий вдох с последующим учащением дыхания; 2) вздрагивание мышц груди и плеч, обнаруживающееся даже и тогда, когда вследствие привычки рефлекс на дыхание исчезает; 3) через 3—4 с после начала раздражения развивается
сокращение сосудов; часто уже в том периоде, когда эмоция исчезла или приходит к концу .
Под влиянием страха, вызванного криком «пожар» или неожиданным прикосновением к змее, содержащейся в закрытом ящике, авторы наблюдали как постоянное явление сокращение сосудов, при этом сердечная деятельность ускорялась, дыхание, где оно записывалось, представлялось глубоким и ускоренным. При исследовании тех же изменений при других эмоциях они убедились, что характер этих изменений зависит не столько от характера самих эмоций, сколько от их силы. Всякий сильный аффект вызывает подобные же явления, как и страх. Лишь редко боль и горе вызывали замедление пульса.
Надо, впрочем, заметить, что точность вышеуказанных исследований авторов в литературе была подвергнута сомнению, но в общем нельзя отрицать значения главных результатов этой работы.
По наблюдениям Binet , «страх» у детей вызывает крик и дрожь всего тела. При этом наступает побледнение лица, изменение мимики с расширением глаз, задержка дыхания, усиленное сердцебиение и плач. В области движения «страх» может вызвать и стремление к бегству и паралич движения.
Dumas , исследуя душевнобольных, убедился, что проявления «радости» и «печали» оказываются неодинаковыми, причем можно различать два типа «радости» и три типа «печального состояния». При первом типе «радости» имеется расширение сосудов, ускорение сердца и дыхания, понижение кровяного давления ( type a hypotension ). Второй тип выражается сужением сосудов, ускорением сердца и дыхания и повышением кровяного давления ( type a hypertension ). Подобно этим двум типам «радости», имеются и два типа «печали», сопровождающиеся всегда и везде сужением сосудов, замедлением дыхания и сердцебиения, но давление в одном понижено, тогда как в другом повышено. Третий тип, называемый «активной печалью», выражается ускорением сердцебиения и дыхания, сужением периферических сосудов и понижением кровяного давления .
Ziehen при вызывании аффектов путем внушения в гипнозе пришел к выводу, что возбуждающие аффекты приводят к изменению пульсовой кривой, причем первый вторичный подъем приближается к вершине, второй представляется более слабым. Эти изменения, по автору, объясняются увеличением тонуса мелких артерий .
Berger исследовал объем мозга и руки и дыхание при внимании (произвольном и непроизвольном), при напряжении и при положительном и отрицательном тоне, а также во время сна и при пробуждении .
В общем результаты исследования подтверждаются.
И. Сикорский, исследуя дыхание при различных душевных волнениях у здоровых и душевнобольных, находит характерные и постоянные изменения дыхания для каждой эмоции, причем он различает изменения дыхания при «печали», «тоске», «страхе», «стыде» и многих других аффектах.
При страхе сила вдоха и выдоха резко колеблется. Внимание сопровождается кратковременной остановкой или задержкой дыхания, в какой бы фазе оно не оказалось.
При «душевной боли» преобладает выдох над вдохом и представляется активным подобно тому, как и при стоне, вызванном физической болью.
«Тоска», по исследованиям автора, приводит к задержке, угнетению и приостановке физиологических функций. Дыхание при этом оказывается поверхностным с малыми ординатами.
«Печаль» по сравнению «с тоской» отличается меньшим подавлением функций.
«Страх» по своим проявлениям на пневмограммах напоминает проявление боли, но здесь дыхание то ускоряется, то замедляется; резко колеблются также глубина и сила вдоха и выдоха.
При «стыде» обнаруживается слабость дыхания; последнее поверхностно. Выдыхание и здесь преобладает над вдыханием. Линия дыхательных движений представляется ломаной, что указывает на кратковременные остановки дыхания.
При «радости» преобладает глубина дыхания, и дыхание ускоряется, что создает лучшие условия для обмена газов (состояние противоположное тоске).
При слезах изменяется дыхательный ритм, удлиняется выдох, на высоте же вдоха имеется пауза.
«Умиление» представляет собою как бы совмещение «печали» и «радости», вследствие чего и в дыхании обнаруживаются характерные особенности той и другой кривой. При озабоченности в выдыхании обнаруживаются постоянные активные задержки.
В «душевной тревоге» обращает на себя внимание большое разнообразие изменений дыхания.
При «равнодушии» дыхание неглубоко, медленно, выдох продолжителен.
Лучше всего исследование нервно-психической деятельности осуществляется на таких аффектах, которые легко могут быть вызваны экспериментальным путем, как, например, аффект испуга, являющийся подавляющим аффектом и получающийся при всяком неожиданном раздражении, иначе говоря, при таком раздражении, к которому человек или животное оказались неподготовленными.
Гирш нашел, что при «испуге» объемная кривая не дает строгой законности, но дыхание всегда обнаруживает глубокую инспирацию, в какой бы фазе не заставал человека «испуг». Пульсовая же волна становится менее равномерною. При «испуге» от выстрела объем руки уменьшался, после чего он медленно возвращался к прежнему состоянию. Объем мозга в одном случае сначала увеличился, затем уменьшился, в другом — он сразу уменьшился. Высота и длина пульса уменьшились. В дыхании после выстрела наблюдались глубокие вдохи, неравномерность и ускорение ?.
Lehmann при аффекте испуга наблюдал непроизвольные движения, причём объемная кривая вначале несколько повышалась, затем падала и затем снова приходила к норме. Пульс был короче, затем удлинялся, что особенно характерно. В дыхании отмечалось только мгновенное сокращение дыхательных мышц.
Также и при других аффектах (гнева, смущения, состояния подавлен-
ности и проч.) вызывались более или менее резкие изменения в пульсе.
Ввиду большого разнообразия мнений между авторами относительно изменений дыхания, пульса и вообще сердечно-сосудистой системы при различного вида аффективных состояниях в нашей лаборатории был предпринят ряд исследований по вышеуказанному вопросу.
Прежде всего я могу указать на свои исследования, произведенное на аффективных состояниях, искусственно вызываемых в гипнозе путем внушения. Для исследования брались те случаи, в которых обнаруживались более или менее резкие мимические движения в лице, свидетельствовавшие об осуществлении внушения .
Эти наблюдения с вызыванием аффектов в гипнозе показали, что при этом всегда изменяются соответственным образом глубина и ритм дыхания, а равно и сила и ритм сердцебиения .
Затем д-р Лазурский (из нашей лаборатории), работая по моему предложению над тем же предметом и с тем же методом, получил результаты, аналогичные полученным мною.
Подобно мне он убедился, что всякий внушенный аффект выражается изменениями пульса (плетизмографической кривой) и дыхания. Особенно сильное влияние обнаруживали «страх», «гнев» и угнетающие аффекты, тогда как «радость» вызывала менее резкий эффект. Почти во всех случаях наблюдалось более или менее значительное учащение пульса и изменение его кривой.
Изменение дыхания при радости выражалось учащением его и уменьшением амплитуды, при испуге и при гневе наблюдались обыкновенно неправильные и неравномерные дыхательное движения, они представлялись то более поверхностными, то более глубокими.
Вообще в глубоком гипнозе и «радость», и «горе», и «гнев», и «страх» вызывали ускорение пульса на 20—40 ударов в 1 мин. Но иногда обнаруживалось и замедление (от «радости»).
Вместе с изменением частоты пульса изменялась и форма пульсовой волны.
В общем надо сказать, что независимо от своего характера все вообще сильные и быстро развивающиеся аффекты действуют возбуждающим образом как на пульс, так и на дыхание. При «страхе» или «испуге» пульс оказывался учащенным с увеличением амплитуды пульсовых колебаний, с заострением их верхушек, с увеличением вторичного подъема. Дыхание же делало глубокий вдох с медленным выдохом, после чего наступали неправильные дыхательные движения.
Независимо от только что приведенных исследований с вызыванием аффективных состояний путем внушения в гипнозе в нашей лаборатории были предприняты также исследования с искусственным вызыванием аффектов вне гипноза.
С этой целью д-р Срезневский исследовал у нас на 5 испытуемых влияние воспроизведенных аффектов на дыхание и пульс, вызывая состояние аффектов путем наведения или напоминания человеку о тяжелых или иных событиях, бывших в его жизни. Этим самым устранялось влияние на дыхание и пульс умственной работы при намеренном воспроизведении аффектов. Запись пульса в этих опытах производилась при посредст ве плетизмографа Hallion ' a и Compte ' a для двух пальцев руки. Дыхание записывалось моим пневмографом .
В результате опытов оказалось, что г к при возбуждающих resp . «приятных», так и при подавляющих reps , «неприятных» аффектах происходит ускорение пульса, но при вторых ускорение наблюдалось в большей степени, чем при первых. В общем ускорение при подавляющих аффектах достигало 0,06 с на каждый пульсовый удар, а при возбуждающих — 0,03. В трех случаях возбуждающих или «приятных» аффектов, однако, обнаруживалось небольшое замедление пульса.
Что касается дыхания, то оно давало менее определенные изменения.
Вообще можно сказать, что оживление следов («воспоминания») делали дыхание менее правильным, причем оживление следов с угнетающим характером («неприятные воспоминания») всегда его ускоряло и делало более глубоким (в 7 случаях из 10).
При оживлении же следов возбуждающего характера («приятные воспоминания») оно то ускорялось (в 7 случаях), то замедлялось (в 4 случаях) ; вместе с тем и глубина представляла различные изменения и притом независимо от его скорости, т. е. оно было иногда более ускоренным и более глубоким, иногда же ускоренным и поверхностным, или же замедленным и глубоким, или замедленным и поверхностным .
Далее, подробные и обстоятельные исследования в нашей лаборатории были произведены тем же д-ром Срезневским над изменениями пульса и дыхания при неожиданном раздражении («испуг»), который вызывался выстрелом или вспышкой магния .
Мы приведем здесь лишь главнейшие результаты этого исследования.
В дыхании под влиянием вызывающего испуг раздражения (выстрел, вспышка магния) наступает более или менее глубокий вдох, за ним следует обыкновенно другой, часто более замедленный или же короткий вдох, а иногда еще и продолжительный вдох, после чего наступает несколько частых дыхательных волн, которые в конце концов замедляются и углубляются, пока дыхание не возвратится к нормальному виду.
В опытах с «испугом», вызванным внушением в гипнозе, явления не от личались таким же постоянством, как в предыдущем случае, что может объясняться не всегда одинаково удачным осуществлением внушения.
В опытах с ожидаемыми раздражениями слуха и зрения (хотя бы и сильными) подобных явлений не обнаруживалось. Наступало лишь одно—два коротких и глубоких дыхания.
При «испуге», вызванном предъявлением змеи, наступала длинная задержка дыхания, после чего в двух случаях из трех дыхание давало ряд низких волн или глубокий вдох с медленным выдохом.
Это отступление от обычной картины может быть объяснено тем, что здесь сильно вмешивается сосредоточение при распознавании объекта, вызывающего «испуг», чего не бывает при выстреле или вспышке магния.
Есть основание думать, что первоначальный глубокий вдох в этом случае зависит от внезапности раздражения, так как при раздражениях иного рода, вызывающих «испуг», его не наблюдалось.
Пульс при «испуге» ускоряется, причем maximum ускорения выпадает на 5—6-й удар; после же пульс или замедляется, или приходит в нормальное состояние; вместе с учащением пульса уменьшается и высота его. Кривая объема обнаруживает повышение. Иногда (в опытах со вспышкой магния) поднятию предшествовало падение на 1—2 удара; за подъемом обыкновенно следует падение, minimum которого соответствует 10 —15 с,
после чего кривая подъема возвращается к норме. Ввиду ускорения пульса есть основание думать, что увеличение объема стоит в связи главным образом с усилением сердечной деятельности, частью же, может быть, с повышением мышечного тонуса.
Подобных изменений не получалось, если применяли перед ожидаемыми резкие зрительные или слуховые раздражения.
Измерение сфигмографом Iaquet дало удлинение волны и ее понижение с первого же удара после произведенного выстрела.
В общем можно сказать, что дыхание при внезапных и неожиданных раздражениях, приводящих к «испугу», после короткого возбуждения задерживалось, что же касается сердечной деятельности, то она сначала ускорялась, затем нередко замедлялась, представляя в то же время ясное понижение кривой.
Исследования с регистрацией изменений, произведенных «испугом» для выяснения последовательности эффектов в двигательной сфере и во внутренних органах, показали, что прежде всего появляется мигательный рефлекс, затем наступают изменения в мышцах дыхания и, наконец, двигательные явления в пальцах рук. Ускорение пульса отмечается с первой же пульсовой волны.
Кроме изменений со стороны дыхания и пульса при аффектах обращают на себя внимание также изменения со стороны зрачка. В этом отношении уже многими авторами отмечалось расширяющее зрачок влияние аффектов «страха» и «испуга», причем некоторыми указывалось на суживающее зрачок влияние «гнева» и «бешенства». Здесь можно упомянуть об исследованиях Gratiolet , Holmgren ' a , Raehlmann ' a и Witkowsk ' oro , Westphal ' n , Schiff ' a и Foa , Mosso , Fere , Mentz ' a и др. Исследования Hiibner ' a , впрочем, доказывают, что сужение зрачка в этих случаях зависит от незамеченной аккомодации. Реакция же зрачка на психические явления будто бы всегда выражается лишь его расширением, за которым следует сужение, а затем наступают менее выраженные его колебания. Даже простой опрос приводит к расширению зрачков. Равным образом ряд наблюдений не оставляет сомнения в том, что при аффектах мы имеем изменения в движении таких внутренних органов, как кишечник и мочевой пузырь. Есть основание думать, что выделения, наблюдаемые во время «страха», обусловливаются как усиленной петальтикой кишок и сокращением пузыря, так и временным параличом сфинктеров. Наконец, и со стороны секреторных отправлений организма при соответствующих аффектах обнаруживаются крайне резкие изменения. Здесь мы можем иметь в виду усиление слюноотделения и желудочного сокоотделения при виде пищи, особенно при потребности в еде, усиленное потоотделение при общем возбуждении и т. п.
Ниже мы будем еще говорить подробнее об этих изменениях, а теперь заметим лишь, что аффекты возбуждающего характера, или стенические, вызывают усиление отделительных функций, тогда как аффекты угнетающего характера, или астенические, вызывают чаще угнетение отдельных функций, хотя возможны и здесь случаи усиленной секреции, например, выступление холодного пота при «испуге».
В связи с изменениями кровообращениями и питания мозга при общем нервно-психическом тоне и при аффектах стоит тот факт, что эти состояния оказывают влияние на течение и развитие нервно-психических процессов.
Так, опыт и наблюдения показывают, что положительный тон вызывает ускорение впечатления и сочетательных процессов, тогда как отрицательный тон действует замедляющим образом га впечатления и сочетательную деятельность.
В этом отношении остановимся прежде всего на исследовании В. Н. Су-ховой-Осшювой о влиянии общего топа на скорость зрительных впечатлений, сделанном по моему предложению и частью выполненном в нашей лаборатории .
Исследования были произведены над 45 лицами. Каждое лицо исследовалось при различном общем тоне, в различное время от 8 до 10 раз, и каждый раз над ним производилось от 10 до 15 отдельных опытов. Приборов для исследования зрительных впечатлений употреблялось несколько с целью выбрать наиболее подходящий для исследований, чтобы на нем остановиться; так, для этих опытов автор пользовался приборами Alber ' a , Cattel ' a , аппаратом с фотографическим затвором, аппаратом, освещаемым электрической лампочкой, специально устроенным для исследований этого рода в нашей лаборатории. Наиболее подходящими приборами для работы оказались приборы с фотографическим затвором и с электрическим освещением. Каждый из этих приборов соединялся с хроноскопом Нурр'е, что давало возможность отмечать моменты времени: первый, когда перед глазами исследуемого показывался тот или иной предмет, и второй момент, когда исследуемое лицо получало зрительное впечатление от этого предмета. Перед началом опыта у всех испытуемых лиц исследовалось зрение и при существовании нарушения рефракции, последнее коррегировалось очками.
Для вызывания зрительного впечатления брались унки, изображения предметов, буквы, слова, иногда квадраты, окрашенные в разные цвета. унки были подобраны по сериям: каждая серия заключала в себе 15 унков, начиная с простейших и кончая более сложными. Все серии были составлены одинаково но степени сложности унков. Исследуемый подвергался опыту сначала при спокойном общем тоне, а затем уже при другом общем тоне. В спокойном тоне объект исследовался несколько раз, пока цифра скорости зрительного впечатления не получалась более или менее постоянной для данного лица.
По скорости зрительных впечатлений исследуемых лиц при специальном общем тоне можно было разделить на три категории: большинство лиц имело среднюю скорость от 0,200 с до 0,350—0,400 с, очень небольшое количество имело меньше 0,200 и некоторые имели от 0,400 до 0,600 с. После того как была установлена норма для известного лица при спокойном общем тоне, исследуемый подвергался опыту в отрицательном, положительном и целом ряде других тонов, представляющих оттенки первого или второго, вызываемых различными обстоятельствами жизни. Большое внимание обращалось на физические признаки общего тона: дыхание, пульс, мимика, интонация голоса, походка (поступки отмечались еще до опыта). Ярко выраженные изменения общего тона наблюдались главным образом в состоянии эмоций, почему для вызывания того или другого общего тона приходилось прибегать к гипнозу. Каждый из трех видов общего тона: спокойный, положительный и отрицательный — исследовался в различных степенях его проявлений, начиная с оттенка отрицательного или положительного тона и кончая резко выраженным состоянием того или другого. Кроме того, автор исследовал лиц с сангвиническим темпераментом и лиц с меланхолическим темпераментом, причем у одного лица меланхолическое состояние достигало почти болезненной степени.
Результаты исследования следующие: общий тон, несомненно, отражается на скорости зрительных впечатлений. Наибольшая скорость зрительных впечатлений наблюдается при положительном общем тоне: в этом состоянии не только более быстро получаются впечатления, но и полнее, что видно по ункам, которые воспроизводил исследуемый после каждого отдельного опыта. При отрицательном тоне в большинстве случаев зрительные впечатления получаются более медленно. При ярко выраженном положительном тоне зрительные впечатления совершаются медленнее, чем в спокойном состоянии.
Каждый из оттенков общего настроения, в свою очередь, влияет на скорость зрительных впечатлений. Так, ожидание, досада, раздражение (легкая степень гнева) ускоряют зрительные впечатления; подавленность, рассеянность замедляют их скорость.
С другой стороны, исследования, которые производились в нашей лаборатории (Кармазина и Сухова — она же впоследствии Сухова-Осипова) насчет влияния положительного тона на нервно-психические процессы, показали, что скорость так называемой простой двигательной реакции при положительном тони увеличивается, тогда как при отрицательном тоне скорость простой двигательной реакции уменьшается.
Те же авторы (Кармазина и Сухова ) по моему предложению исследовали влияние общего тона на быстроту различных сочетаний. Авторы пользовались естественным общим тоном или же вызывали его путем внушения. При этом имелись в виду три формы общего тона: спокойный, положительный (радостный) и отрицательный (печальный). Испытуемым произносилось слово, на которое они должны были говорить любые слова, которые у них сочетались с данным словом, причем промежуток между данным словом и первым, вызванным по сочетанию у испытуемого, измерялся Шрр'овским хроноскопом. Выводы авторов следующие: индивидуальность оказывала огромное влияние на скорость сочетаний. 1) Время первой реакции на слова, за вычетом так называемой словесной реакции или времени, необходимого для простого повторения слов, колебалось от 0,102 до 0,982 с. 2) Положительный общий тон по сравнению со спокойным ускоряет время возникновения сочетаний, но тормозит ход сочетаний, имеющих связь с общим тоном, противоположным данному. 3) Отрицательный общий тон действует угнетающим образом на скорость сочетаний, и только слова, по содержанию близкие к отрицательному тону, вызывают первые сочетания сравнительно быстро. 4) Аффекты все без исключения с трудом уступают место сочетаниям, не находящимся в связи с данным аффектом.
Таким образом, при положительном общем тоне оживляются преимущественно те следы, которые по характеру с ним гармонируют. Кроме того, положительный нервно-психический тон увеличивает количество творческих следов.
Вместе с тем надо признать, что положительный общий тон приводит к большему разнообразию сочетаний, отрицательный, наоборот,— к большему однообразию сочетаний ( Aschaffenburg ).
Равным образом при исследованиях, произведенных в нашей лаборатории д-ром Павловской, выяснилось, что отрицательный тон характеризуется затруднением в ходе сочетаний вообще и склонностью употреблять
однообразные выражения, тогда как при положительном тоне наряду с большим разнообразием сочетаний обнаруживались неточные выражения, очевидно, вследствие большей скорости нервно-психических процессов.
Но независимо от всего прочего общий тон в значительной мере определяет отношение к внешним впечатлениям. Прежде всего общий тон оказывает влияние на направление сосредоточения, а благодаря этому отражается и на характере впечатлений. Наблюдение показывает, что при определенном, например, положительном тоне человек сосредоточивается по преимуществу на внешних воздействиях, соответствующих этому общему тону, т. е. возбуждающих внутреннюю реакцию, одинаковую с теми изменениями, которыми сопровождается этот тон, благодаря чему последний еще более усиливается. Наоборот, при отрицательном тоне человек сосредоточивается по преимуществу на внешних воздействиях, возбуждающих подобную же внутреннюю реакцию, которой сопровождается и данный общий тон, вследствие чего этот тон только усиливается.
Это объясняется тем, что соответственно общему тону в невропсихике преобладают по преимуществу сочетания между теми из следов внешних впечатлений, которые по своему отношению к общей реакции соответствуют данному общему тону, и, наоборот, обнаруживается задержка сочетаний внешних впечатлений с теми следами, которые в указанном отношении не соответствуют общему тону. Когда имеется резкое колебание общего тона в положительном или отрицательном направлении, то даже внешние воздействия, обыкновенно вызывающие внутреннюю реакцию противоположного характера, тем не менее могут иногда сопровождаться реакцией, соответствующей данному общему тону.
Соответственно более резким изменениям со стороны внутренних органов и происходящим при этом изменениям в кровообращении головного мозга при более резких колебаниях общего тона, называемых аффектами, обнаруживаются и более резкие изменения нервно-психической деятельности.
Уже Wundt констатировал, что при сильных внешних разражениях, влекущих за собою «испуг», простая реакция удлиняется.
Такого же рода данные получил в своих опытах с простой реакцией и Martius ".
Эти результаты Wundt объясняет расстройством двигательной координации, вызванной «испугом» как угнетающим аффектом. Кроме того, здесь играет роль и нарушение сосредоточения к производимому опыту. Надо, впрочем, заметить, что после «испуга» та же реакция ускоряется, причем это улучшение условий реакции после «испуга», по-видимому, объясняется возбуждением мышечной системы, следующим за ее первоначальным угнетением. Точно так же и при слабом «испуге» может быть обнаружено возбуждение мышечной системы, а потому простая реакция при этом ускорялась. С указанной целью, между прочим, были поставлены в заведоваемой нами лаборатории специальные исследования над «испугом» °, который вызывался сильным стуком или выстрелом и внезапным освещением магния. При этом у испытуемых исследовался пульс, дыхание, коленные рефлексы, скорость простой или условной реакции, процессы впечатления и фиксирования следов.
Об изменениях со стороны внутренних органов речь была уже выше. Здесь мы приведем лишь результаты, относящиеся собственно к изменениям нервно-психической деятельности. Под влиянием испуга, вызванного выстрелом или вспышкой магния, реакция на эти раздражения оказывалась резко удлиненной. Вместе с тем реакции на обычные раздражения (например, стук от падения шарика), следующие непосредственно вслед за сильным, приводящим к «испугу» раздражением, оказывались короче обыкновенного. Но затем при развитии «испуга» они удлинялись, и вместе с тем средняя вариация увеличивалась.
Опыты с реакцией выбора были произведены таким образом, что на зрительное раздражение давалась условная реакция левой рукой, на слуховое — правой рукой. При этом обнаруживалось резкое замедление первых реакций при сильном испуге, позднейшие же реакции укорачивались; при слабом испуге обнаруживалось, наоборот, даже уменьшение времени реакции с увеличением средней вариации.
В этих исследованиях можно было констатировать при испуге также и другие изменения нервно-психической деятельности, выражающиеся ослаблением фиксирования или закрепления следов и даже стиранием фиксированных уже следов.
Исследования относительно фиксирования внешних впечатлений, произведенные в нашей лаборатории, заключались в том, что испытуемый должен был воспроизводить данные ему ряды двусложных слов, не имеющих между собою ни внутренней, ни внешней связи, в количестве 10. Слова были предъявляемы испытуемым напечатанными на бумаге, наклеенной на барабане, причем эти слова могли быть прочитываемы через щель, в которую они показывались путем вращения барабана через 2 с по метроному. Всех опытов с «испугом» был сделано 15.
В результате оказалось, что при «испуге», действовавшем в промежуток между внешним воздействием и оживлением следов, сохраняется тот же характер кривой воспроизводимых следов, как и в нормальном состоянии, но средний процент воспроизведения слов при «испуге» оказывается большим. Испуг же, вызванный перед показыванием слов (за 2 — 5 с), вызывал резкое изменение кривой оживления следов. Здесь все слова, за исключением первого, предъявленные близко к моменту «испуга», по числу оживлений стояли очень низко, тогда как последние слова представляли процент более высокий, нежели в нормальном состоянии. При этом нужно иметь в виду, что хотя все слова проходили перед испытуемыми в то время, когда еще обнаруживались резкие изменения в пульсе и дыхании, но самые слова тем не менее должны были запечатлеваться, что доказывается контрольными опытами с отметкою испытуемыми прочитываемых слов в той же самой обстановке опытов.
Итак, очевидно, что «испуг», как, вероятно, и другие резкие колебания общего тона, особенно астенического характера, оказывает угнетающее влияние на оживление внешних впечатлений. Если «испуг» вызывается в промежуток между внешними впечатлениями и оживлениями их следов, когда, следовательно, фиксирование впечатления происходило в спокойном состоянии, а «испуг» мог отражаться лишь на оживлении следов, последнее нарушалось в крайне резкой степени.
Нужно, впрочем, заметить, что в различных опытах над одним испытуемым в этом случае получились неодинаковые результаты. В одних опытах оказалось уменьшение числа оживляемых слов, в других получалось одинаковое число следов с тем, что наблюдается без «испуга», и в третьем опыте наблюдалось даже увеличение числа оживляемых слов. Последний факт указывает, что при действии «испуга» имеются возбуждающие
моменты (вероятно, первоначальные по времени), когда нервно-психические процессы даже обостряются.
Обращаясь к вопросу о причине тех особенностей в ходе нервно-психических процессов и в направлении внешних двигательных реакций, которыми сопровождаются изменения общего тона и аффектов, нетрудно прийти к выводу, что они являются прямым следствием изменений со стороны внутренних органов. Прямым последствием вышеуказанных изменений со стороны сердечно-сосудистой системы и дыхания должны быть соответствующие изменения в кровообращении головного мозга.
Мы знаем, с другой стороны, что в головном мозгу возможны и обыкновенно происходят при внешних раздражениях и, без сомнения, также при аффектах самостоятельные изменения сосудистой системы активного характера, которые также должны быть приняты во внимание при выяснении вышеуказанного вопроса. Само собою разумеется, что совокупность сосудистых изменений в общем может быть благоприятна для питания и деятельности мозга.
В этом отношении есть полное основание признать, что более благоприятные условия кровообращения и питания головного мозга, обусловленные вышеупомянутыми изменениями сердечно-сосудистой системы и дыхания, должны соответствовать положительному общему тону, как выражающемуся большей активностью организма, тогда как менее благоприятные условия кровообращения и питания головного мозга должны соответствовать отрицательному общему тону как выражающемуся меньшей активностью организма.
На основании вышеизложенных данных можно признать, что в первом случае речь идет об артериальном приливе к головному мозгу с благоприятными условиями удаления продуктов обратного обмена, тогда как во втором случае — об активной анемии головного мозга и задержке продуктов обратного обмена.
Главная страница --> 